«Хотите, отвезу в Даунтаун? Вам понравится со мной, я знаю весь Дели», — случайный таксист на крохотном седане Suzuki был максимально красноречив, убедителен и вежлив.
Но от волнения забыл дорогу: вытащил огромную бумажную карту, пальцем проложил маршрут, после чего небрежно отбросил шпаргалку в сторону. В следующие полчаса усач что-то бухтел про пробки, периодически отмахивался от попутных тук-туков и показывал на икону, бережно приклеенную к передней панели: «Это мой Бог, понял, да? Мой Бог!»
В какой-то момент таксометр резко прибавил 400 рупий, индус с ухмылкой покосился на бога и выпалил: «Приехали».
Даунтаун мы так и не увидели.
В первый день трафик в Дели кроме ужаса и сочувствия ничего не вызывал. Неприлично короткие седаны — самые опасные участники этого хаоса. Перестроиться через три ряда, выжать соседа на обочину, развернуться посреди гигантского перекрестка? Запросто. Машина в Индии по-прежнему остается признаком высокого достатка, образованности и благословения всевышнего. Так что водителям позволено все.
После мощного экономического рывка, который случился еще в начале 1990-х и продлился почти 20 лет, Индия начала откровенно сдавать. Страна, которой пророчили славный китайский путь, оказалась не готова ни к следующему качественному скачку, ни даже к сохранению достигнутого уровня. Пик экономического роста пришелся на 2015 год — в последние четыре года ВВП растет, но уже на уровне 6–8%, а в 2020-м экономисты и вовсе предрекают Индии начало финансового кризиса.
Индусы в ответ на европейский пессимизм надувают щеки и кивают в сторону Китая, который совсем недавно тоже был нестабилен, а сейчас Поднебесная втянула в торговую войну саму Америку и, похоже, уверенно вывозит это соперничество. В светлое будущее Индии верят и иностранные инвесторы, которые видят колоссальную емкость индийского рынка и продолжают вкладывать в страну миллиарды долларов.
Экономический скачок за последние 20 лет Индии обеспечили секторы экономики, которые раньше были либо на нуле, либо с крайне низкой базой. Одна из отраслей — это автомобилестроение, где новая власть установила жесткие правила игры. Премьер-министр Индии Нарендра Моди, известный своими националистическими взглядами, по сути отрезал от рынка тех, кто не в состоянии или не хочет локализовать производство на высоком уровне. Модель чем-то напоминает российскую, но в кратном масштабе: заградительные таможенные пошлины импортерам и налоговые преференции для тех, кто строит заводы.
Skoda пришла в Индию одной из первых среди европейских марок — в 2001 году. У компании есть свое предприятие в Аурангабаде, а в ближайшие годы чехи намерены довести уровень локализации до невероятных 95%, заодно увеличив количество точек сервисного обслуживания до 200 по всей стране (с этим сейчас есть проблемы у всех автопроизводителей).
Дилерский центр Skoda в окрестностях Дели выглядит неприлично роскошно. В паре метров тощие извозчики, свернувшись в страшных позах, спят прямо в грязных тук-туках. Беспризорники клянчат мелочь у тех, кто постарше, а проезжающие мимо гигантские тракторы обдают сажей и прохожих, и коров, отдыхающих там же — прямо на дороге. На соседней улице — бездомные собаки, обезьяны, крики, грязь, костер в бочках…
Цены на новые «Шкоды», впрочем, в пересчете на евро не сильно отличаются от российских: Rapid стартует примерно с тех же 12-13 тысяч, а привозные Octavia и Kodiaq если и дороже, то максимум на 10–15%. Но и это неподъемно для подавляющего большинства индусов: львиная доля рынка — это машины стоимостью от 6 200 до 12 500 евро. Как правило, несуразные седаны А- и В-класса длиной до 4 метров. Причем габариты — важнейший показатель, который напрямую влияет на ценообразование. В Индии принято считать, что роскошь начинается сразу за 4 метрами, поэтому и транспортный налог на такие машины уже совсем другой.
Так что в лидерах здесь те, кто штампует эти самые седаны со странными пропорциями: Honda, TATA, Mahindra, Hyundai и Maruti (Suzuki). Доля рынка последнего — зашкаливающие 47,6%: только за 2019 год марка продала 1,31 млн машин, то есть почти как все автокомпании в России вместе взятые.
Такие цифры на фоне низкого ВВП не должны удивлять: Индия с населением в 1,3 млрд человек все еще остается страной с крайне низким уровнем автомобилизации. На 1000 человек здесь приходится всего 30 машин — примерно в 10 раз меньше, чем в России и в 30 — чем в США.
Иностранные производители ждут и надеются, что «вот-вот начнется». Основная ставка у той же Skoda, с представителями которой удалось пообщаться в Индии, — на местных миллениалов. Чехи посчитали, что средний возраст покупки автомобиля в Индии составляет беспрецедентно низкие 29 лет, а учитывая, что уровень образованности растет каждый год, эти самые миллениалы должны скоро заполонить дилерские центры. Пока, впрочем, есть обратный тренд: в 2019-м общие продажи в Индии просели с 3,34 млн до 2,93 млн.
Местные не любят, когда их спрашивают про касты, наигранно качают головой и говорят, что все это в прошлом. Но, кажется, именно кастовая система остается серьезным тормозом не только в автопроме, но и во всей экономике Индии. На общественно-политические проблемы накладывается высокий уровень коррупции (на уровне Бенина, Ганы и Марокко) и системные проблемы в инфраструктуре.
К тому же сам Нарендра Моди в 2015-м сильно ударил по бизнес-коммуникациям, потребовав от чиновников на деловых встречах и в переписке использовать только хинди. И это притом, что все бизнес-сообщество еще в конце 1990-х перешло на английский. Теперь нельзя.
Все три дня iPhone угрожающе предупреждал о том, что в Дели «качество воздуха очень низкое» — сообщение всплывало прямо под температурой воздуха в приложении. То, что дышать в Индии тяжело, стало ясно практически сразу и без смартфона: во рту металлический привкус, сильно першит в горле, а в небе в ясную погоду стоит зеленовато-серая дымка.
С реками тоже все плохо: священный Ганг загрязнен настолько, что вода не пригодна не только для фильтрации, но даже для полива сельхозкультур. Виноваты не только предприятия: сами индусы выбрасывают в реку бытовой мусор, сливают отходы и даже сбрасывают тела усопших родственников — похороны и кремацию многие по-прежнему не могут себе позволить.
В воде постоянно обнаруживают опаснейшие бактерии, которые приводят к неизлечимым заболеваниям, но индусов не останавливает и это: священная вода Ганга считается высшим блаженством, поэтому нет ничего лучше, чем окунуться в нее.
